Олег же, по всей видимости, полагал иначе, о чем и поведал довольно жестко, изложив собеседнице свою версию событий, напомнив и о пропаже брачного договора, и об измене якобы обожаемому супругу, – признаться, ослепленная красотой рассказанной Ангелиной любовной истории, я как-то позабывала об этих важных фактах.

Молча выслушав обвинения в свой адрес, женщина поднялась и отправилась в соседнюю комнату, оставив нас в некотором замешательстве, которое, правда, длилось недолго – уже очень скоро она вернулась, неся в руках какие-то бумаги.

– Вот, – протянула она документы Креольскому, – возьмите. Передайте их, пожалуйста, Вове. И скажите ему, на имущество я претендовать не буду. Мне от него, кроме него самого, ничего больше не нужно.

Беглого взгляда на бумаги было достаточно, чтобы понять – перед нами злополучный брачный контракт. В двух экземплярах.

– Что ж, грамотный ход, – хмыкнул Креольский, – а что же вы не все документы возвращаете? Это, как я понимаю, ваши с супругом экземпляры, а ведь есть же еще нотариальная копия.

Удивление промелькнуло в глазах Ангелины, на секунду озарив потухший взгляд блеском.

– Ах, это… можете мне не верить, но у меня его нет. К смерти вашего брата я никакого отношения не имею, соответственно, и к краже документов из его офиса тоже. Это все Андрей придумал. У него какие-то знакомые в полиции, они и шепнули ему о том, что из офиса нотариуса пропали какие-то важные документы. Он не знал, была ли там наша папка, но подсуетился, посчитав это прекрасной возможностью оставить папеньку с носом, договорился с дворецким, получил доступ к сейфу, шифр как-то узнал. Ну а дальше – дело техники. У него связи не хуже, чем у отца, он узнал, что в полицейской описи наш контракт не значится, и узрел в этом перст судьбы. Поначалу мне эта затея не по вкусу пришлась, но потом я решила – это прекрасный шанс доказать Вове, что я с ним вовсе не из-за денег. В общем, я с самого начала хотела вернуть бумаги мужу, просто ждала, когда он сам заметит их пропажу. Конечно, это уже ничего не изменит в наших с ним отношениях, но я не хочу, чтобы и он, как другие, думал, что я с ним была исключительно из-за его денег.

– А это, конечно, не так, – продолжал упорствовать Олег. – Какие еще доказательства невиновности ему нужно предоставить? – Именно поэтому вы и прыгнули в постель к молодому пасынку? Исключительно от великой любви к его батюшке?

И вновь вспышка озарила взор нашей красавицы. На этот раз гневная.

– Да как вы смеете? – чеканя слова, проговорила она. – Подробности моей личной жизни вас не касаются. С кем я сплю, к делу отношения не имеет.

На какую бы реакцию женщина ни рассчитывала, ее не последовало. Олег даже бровью не повел. Он спокойно продолжил гнуть свою линию.

– Имеет, – устало проведя рукой по волосам, парировал он, – еще как имеет. Одно дело убийство, совершенное в одиночку, другое – группой лиц по предварительному сговору. Я не юрист, но вот она, – он кивнул в мою сторону, – объяснит вам, что наличие сообщника при вынесении приговора наверняка прибавит вам несколько лет тюрьмы.

Пожалуй, самообладанию хозяйке дома мог позавидовать сам далай-лама. Меня восхищали ее выдержка и спокойствие. Никогда прежде не доводилось мне встречать подобных людей, и я не понимала, как Креольскому удавалось не поддаться ее чарам. Будь я мужчиной, наверняка уже мчалась бы в ближайший цветочный киоск за букетом, заказывая по телефону билеты в Париж в надежде уговорить неприступную красавицу составить мне компанию, ну или хотя бы разрешить издали сопровождать ее в путешествии. Но мой спутник, казалось, не замечал ни длинных ресниц, обрамляющих огромные с поволокой глаза, ни чувственных губ, ни стройности стана красавицы. По всей видимости, он видел перед собой только убийцу своего брата, и детали значения не имели. Что ж, не могу сказать, что это меня так уж огорчало. В конце концов, мне и Ольги вполне хватало, а ведь она на фоне этой красотки выглядела бледной молью, дешевой бижутерией рядом с огромным, чистой воды бриллиантом.

– Что ж, – проговорила Ангелина, – мне кажется, мы закончили разговор. И, если у вас нет ордера на мой арест, прошу покинуть мой дом. Да, и документы прихватите.

Но Олег и не думал двигаться с места. Пожалуй, мне удалось отыскать ответ на вопрос, почему чары хозяйки дома не имели на него влияния – они с ней слишком похожи! Внутреннее достоинство, выдержка и самообладание – качества, совершенно отсутствующие у меня и в избытке имеющиеся у этих двоих.

– Я уйду отсюда только тогда, когда получу ответы на все свои вопросы, – глядя Ангелине прямо в глаза, произнес мой спутник.

– Что ж, – парировала она, – тогда откланяться придется мне. Надеюсь, вы не станете задерживать меня силой, – решительно поднявшись, женщина неторопливо отправилась к выходу из комнаты.

Если честно, меня этот поединок «Штирлица с Мюллером» порядком утомил. Впрочем, как и весь этот бесконечный день. Так что я решила, мне пора вмешаться. В конце концов, зачем-то же таскает меня за собой Креольский.

– Ребят, ну, может, хватить уже, в самом деле, а? Давайте зароем топор войны и поговорим спокойно? Лично я Ангелине… ээээ…

– Можно просто Ангелине, без отчества, – женщина замерла на пороге и, повернувшись, вперила в меня внимательный взгляд своих бездонных глаз.

– Одним словом, я вам верю, да и презумпцию невиновности никто ведь не отменял, не так ли? Олег, извини, но ее объяснения выглядят вполне логично.

Эх, кто меня только за язык тянет постоянно? Мало мне было утренней ссоры, так на новую умудрилась напроситься. С другой стороны, роль пешки в этой игре мне порядком надоела. Если уж он, по каким-то причинам, таскает меня за собой повсюду, пусть привыкает к наличию у меня своего собственного мнения.

Решительность ли в моем взгляде или несвойственная обычно уверенность убедили Креольского не вступать в полемику, а может, ему пришлась по душе невольно мною затеянная игра в доброго и злого полицейского, но Олег даже гневным взглядом меня не одарил. Впрочем, никаким не удостоил, предпочитая наблюдать за нашей хозяйкой. Острой иглой ревность уколола меня в самое сердце, так как в обращенном к ней мужском взгляде я наконец-то прочитала все то, чему полагалось появиться с самого начала: заинтересованность и толику восхищения.

С невероятным достоинством женщина вернулась на место, изящно присев на краешек кресла.

– Прошу простить меня за эти проявления эмоций, – произнесла она ровным тоном, – мне следовало бы сделать скидку на ваше горе. Я понимаю, отчего вы так себя ведете, и допускаю, вы имеете право на некоторые вопросы. Но, – добавила Ангелина твердо, слегка повысив голос, – комментарии относительно моей личной жизни прошу оставить при себе. Тем более что вы ничего о ней не знаете. Наше сближение с Андреем… Одним словом, это не имеет никакого отношения к убийству вашего брата.

– Что ж, извинения приняты, – Олег потянулся к стоящей на столе вазе с фруктами и отщипнул от виноградной грозди крупную ягоду, но есть не стал, а принялся задумчиво катать ее между пальцами, – в свою очередь, я также хочу принести свои. Понимая ваше негодование, хотел бы все-таки еще раз вам напомнить – мое любопытство не является праздным. Можете мне поверить – меньше всего мне хотелось копаться сейчас в вашем грязном белье, но что поделать, если дорожки привели нас прямиком к вам и вашему… – мужчина замялся, подбирая слова, – пасынку. Поверьте, у меня нет цели повесить убийство на кого бы то ни было. Напротив, именно поиски истины заставили меня взяться за расследование. Но факты – вещь неумолимая. Пока вы единственная, у кого есть мотив разделаться с моим братом. И весьма, знаете ли, серьезный мотив.

Не мигая Ангелина смотрела в глаза Креольского, а затем неожиданно обратилась ко мне:

– Вы любили когда-нибудь? – Вопрос застал меня врасплох и заставил мои щеки запылать алым пламенем.

– А почему, собственно… И вообще… Я… – боковым зрением я поймала пристальный взгляд Олега. Кажется, его тоже заинтересовал заданный вопрос. Чего бы вдруг?